Пойми меня

На улицах города подростки могут встречать инвалидов, не имея даже приблизительного представления, как с ними общаться. Но освоить правила взаимодействия недостаточно. Самое главное препятствие к общению – не отсутствие информации, а снисходительность, высокомерное ощущение своего превосходства.

Мы и они

Год равных возможностей закончился, и чиновники перестали, напряженно улыбаясь, произносить высокие слова о всеобщем равенстве. А проблемы, многократно усложняющие и так непростую жизнь инвалидов, остались. Впрочем, небольшой шлейф от громкой кампании остался: в некоторых регионах решено закрывать специализированные интернаты и помещать их обитателей в обычные школы. То есть они пойдут в неприспособленные помещения, к тем учителям, которые почти ничего не знают о специфике работы с такими детьми. Всё это называется красиво и гуманно: инклюзивное образование. Очень заманчиво организовать его за несколько месяцев, просто и дешево. И в очередной раз дискредитировать хорошую идею. Ведь главная трудность людей с ограниченными возможностями заключается не в недоступности образования, а в том, что вся окружающая жизнь их отторгает или в лучшем случае не замечает. Они сидят по домам, пользуясь помощью социальных служб, а мы… мы делаем вид, что их и вовсе нет, потому что не встречаем ежедневно на улице, в подъезде, в транспорте.

Не претендуя на хоть сколько-нибудь глубокий социологический и психологический анализ, обращусь к своим впечатлениям и ощущениям. Встречая человека в инвалидной коляске, или с белой тростью, или объясняющегося жестами – что даже в огромной Москве бывает редко, – я испытываю какую-то смесь неловкости, смущения, желания помочь и в то же время отвожу взгляд, чтобы не уподобляться зеваке, глазеющему на увечье.

Самое удивительное, что в других странах, которые принято называть развитыми, этого чувства неловкости практически нет. Наверно, оттого, что инвалиды там встречаются повсюду: в музеях, храмах, автобусах, кафе. И когда видишь девушку-колясочницу с хорошим макияжем и модной прической, пьющую кофе в компании сверстников за столиком уличного ресторанчика, никакого внутреннего неудобства не возникает.

У нас, конечно, тоже что-то делается в этом направлении в официальных учреждениях, но только точечно, благодаря личному энтузиазму сотрудников. Например, в Дарвиновском музее зимой прошла конференция, где московские музейщики рассказывали о том, как работают с инвалидами разных групп, какие новые программы придумывают, что за трудности приходится преодолевать каждый раз. Слушателей в зале было совсем немного, очевидно, что только свои. В перерывах между докладами и в технических паузах бегло просматриваю материалы конференции. И ловлю себя на том, что застряла на листочке, где собраны рекомендации для общения с посетителями, имеющими физические проблемы. Почему-то зацепило. Не самая актуальная информация, казалось бы, но знать ее почему-то важно. Подумала, что она-то и поможет преодолеть ту самую неловкость, крайнюю сложность взаимодействия с человеком, жизнь которого настолько отличается от моей.

Параллельно вспомнились привычные аргументы о пользе инклюзивного образования: не только мы даем им возможность пожить в нормальном окружении, но и сами благодаря этому общению приобретаем опыт толерантности. Такие рассуждения всегда звучат как-то ужасно фальшиво и покровительственно. Не тушуйтесь, мол, ребята, и от вас какая-никакая польза, вид вашего увечья дает нам возможность потренировать свое благородство и тонкость душевных устремлений. Много раз приходилось это слышать в разных вариантах, и всегда режет ухо. Как и неуклюже-толерантное выражение “люди с ограниченными возможностями”: а мы, относительно здоровые, выходит, – с неограниченными?

Встреча в пути

Есть у меня довольно давнее воспоминание, которое я храню подальше, чтобы не истрепалось от частого использования.

Начало лета, солнце греет вовсю, листья уже вымахали, но еще совсем новенькие, яркие. Мы с сыном отправились в дальнее путешествие по городу. Я пешком, он на велосипеде. Ему лет тринадцать. Возраст, когда подростковые страсти затмевают весь мир и человек ничего, кроме себя и своих проблем в жизни, не воспринимает, когда появляться в обществе рядом с мамой губительно для репутации. Поэтому он катит то далеко впереди, то возвращается по скверу, растянувшемуся на длинном-предлинном пологом спуске. Удивительно, но машин на параллельной нам проезжей части совсем нет. Очевидно, движение перекрыли. Вдалеке показывается и постепенно приближается группа инвалидов-колясочников. Это соревнование. Они непостижимо быстро едут вверх, нам навстречу, вкатывают себя на бесконечный тягун только силой рук. Лица блестят от пота, руки и плечи со вздувшимися мышцами мелькают быстро-быстро. Видно, что движения отработаны долгими тренировками. Сын, остановившись, смотрит им вслед и, когда я подхожу, спрашивает: “Что это? Зачем им это нужно?”.

Не уверена, что мое тогдашнее объяснение было внятным и соответствовало истинным мотивам этих людей. Думаю, главное было написано у меня на лице.

Но это еще не конец истории. За группой лидеров проехала еще одна, потом потянулись отстающие, и постепенно дорога опустела. Надолго. Наконец показались машины сопровождения, “Скорая”, милиция. Они ползли еле-еле, сохраняя дистанцию в несколько десятков метров за последним марафонцем. Наверное, он был новичком и двигался очень медленно по сравнению с теми, первыми. И поза – он, насколько мог, наклонился вперед, – и натянувшиеся жилы на шее, и полузакрытые глаза, и замедленные движения – всё говорило о том, что он толкает себя вперед, вперед и вверх, даже уже не из последних сил. Последние силы иссякли гораздо раньше.

Сын, забыв, что он уже не маленький, примчался ко мне:

– Давай ему поможем!

– Мы только помешаем, он должен сам.

– Так много еще осталось, он только на середине подъема. Он же ни за что их не догонит, не победит.

– Еще как победит, больше, чем самый чемпион. Он ведь не с ними соревнуется…

Больше мы ни о чём не говорили. Разминулись и двинулись дальше: тот парень “с ограниченными возможностями” продолжал подниматься вверх, а мы шли своей дорогой, под горку.

Я думаю, не только детям, но и взрослым очень важно видеть, как по-разному живут другие люди, задумываться, испытывать желание помочь, принимать помощь, быть благодарными. Как я благодарна тому марафонцу – прошло много лет, и было в жизни несколько ситуаций, которые я бы, пожалуй, не вытянула, если бы не воспоминание о той короткой истории.

Язык общения

Решение любой проблемы, которая кажется важной, можно и нужно начинать с себя. Эта – слишком огромна и тяжела, решается долго и в комплексе. По отдельности каждый может немногое: чуть изменить собственное отношение, поговорить или помолчать с учениками и с собственными детьми – по-человечески и в нужный момент, а не в рамках официальной кампании. Или, например, опубликовать рекомендации для тех, кто решится переступить через преграду ограниченных возможностей.

Вот некоторые советы по общению с инвалидами – те, что не относятся лишь к музейной специфике.

• Используйте все общепринятые правила этикета. При встрече называйте себя и первым протягивайте руку, если у инвалида нет правой, можно пожать левую.

• Обращайтесь непосредственно к инвалиду, а не к сопровождающему его лицу или переводчику.

• Если вы предлагаете помощь инвалиду, убедитесь, что он ее принимает, не стесняйтесь спросить, как лучше ее оказать.

• Не обижайтесь, если от вашей помощи отказались.

• Разговаривая с инвалидом в коляске, постарайтесь, чтобы ваши лица были на одном уровне; сядьте или отойдите немного назад, чтобы собеседнику не надо было запрокидывать голову.

• Инвалида с проблемами речи не нужно перебивать и поправлять. Не используйте сложные предложения, задавайте конкретные вопросы, которые требуют коротких ответов или кивков головы. Не пытайтесь закончить предложение за собеседника: может оказаться, что вы его не так поняли.

• У людей с ДЦП часто бывают непроизвольные движения тела. Предлагать им помощь нужно, предварительно выяснив, нуждаются ли они в ней, и не привлекая общего внимания. В некоторых случаях помощь может только мешать. Если вы даете такому человеку в руки какой-то предмет, желательно подстраховать его от падения.

• Привлекая внимание глухого, можно осторожно положить ему руку на плечо. Разговаривая, старайтесь встать так, чтобы было видно ваше лицо и особенно губы. Используйте простые фразы.

• Слепота – одна из самых тяжелых форм инвалидности. При общении желательно избегать расплывчатых описаний. Если вы хотите познакомить слепого с каким-нибудь предметом, подведите его, положите руку или обе руки на предмет и позвольте спокойно его изучить, давая четкое объяснение тому, что оказывается под пальцами. Нельзя своей рукой водить руку слепого и торопить его.