Смутное единство

Война всех против всех

Мы предлагаем взгляд историка на Смутное время, окончание которого сегодня празднуется как День народного единства. Эти материалы можно использовать и для ознакомления ребят с историей праздника, и для организации серьезного разговора о том, к чему может привести нетерпимость и жестокость.

Красный день календаря

В исторической памяти российского общества Смутное время, или просто Смута, наверное, не входит в первую тройку, а возможно, и пятерку, «хит-парада» главных событий отечественной истории, уступая не только войнам – Великой Отечественной и 1812 года, но и Куликовской и, пожалуй, Невской битвам вместе с Ледовым побоищем. В этом смысле учреждение Дня народного единства до сих пор многим кажется странным. Но, возможно, если отвлечься от конъюнктурно-политических причин, заставивших несколько лет назад сделать воспоминание о событиях той эпохи делом государственной важности, то в таком положении вещей есть свои преимущества. Ведь в народном сознании нет четкого образа Смуты, а значит, что именно будут праздновать в День народного единства, только предстоит решить.

Между тем, в отличие от большинства взрослых россиян, для которых этот праздник, скорее всего, так и останется удачным или не очень заменителем 7 ноября, для сегодняшних школьников он уже будет неотъемлемым «красным днем календаря». И именно сегодня в их головах формируется образ этого праздника, тот ассоциативный и идейный ряд, который с ним будет связан. Во многом именно от школы зависит, станет ли День народного единства настоящим праздником или же останется просто еще одним выходным днем. Праздник, по большому счету, только родился, его еще нужно вырастить.

Ну а коль скоро праздник учрежден в память событий исторических, наиболее логичный способ понять его смысл – разобраться в этих самых событиях.

Что такое Смута? Ответов в историографии – масса: клановая война за престол, крестьянская война, гражданская война, война против иностранных интервентов… Все эти многочисленные определения объединяет одно слово – «война». И, более того, каждое из этих определений содержит в себе долю правды: это была война и крестьянская, и гражданская, и освободительная. В общем, – и это самое главное, что нужно знать о Смуте, – это была война всех против всех. И именно такое противоборство чуть не привело к полному распаду страны. Если быть до конца точным, даже привело, просто, к счастью, на очень недолгий срок.

Что стало причиной такого масштабного конфликта? В спорах об этом историки сломали немало копий. Если же попытаться вывести, так сказать, «среднее арифметическое» из их мнений, главное, чего не было на рубеже XVI–XVII веков в Российском государстве, – это уважаемого всеми мирного механизма принятия важнейших государственных решений. Причины такого положения дел емко описаны английским дипломатом при московском дворе Джильсом Флетчером, еще в 1589 году отмечавшим, что деяния Ивана Грозного «так потрясли государство и до того возбудили всеобщий ропот и непримиримую ненависть, что это должно окончиться не иначе как всеобщим восстанием». По сути, опричнина – «царство террора», по выражению историка Руслана Скрынникова, – не только уничтожила целые группы традиционных элит российского государства, которые могли бы в условиях династического кризиса взять на себя функции признанной власти, но и приучила общество ко вполне определенному способу решения конфликтов – насилию: кто сильнее, тот и прав. А если человеческое общество любого размера начинает жить по такому звериному закону, кровь начнет литься обязательно, причем всех.

Есть, конечно, злая ирония истории в том, что первой жертвой этого опричного «послевкусия» стал один из наиболее успешных ее деятелей Борис Годунов, при котором на Россию после нескольких спокойных лет обрушился целый ряд природных бедствий. А в результате – многочисленные народные бунты против «господ» и явление «природного государя» – якобы чудом спасшегося царевича Дмитрия Ивановича, более известного ныне как Лжедмитрий I. А дальше страна покатилась по наклонной: самозванец продержался в Москве всего год; его сменил еще один, подобный Годунову, сомнительный самодержец – Василий Шуйский (он, хоть и выжил, но закончил пострижением в монахи), потом были Лжедмитрий II, Семибоярщина, интервенция… И все это – на фоне непрекращающегося разорения русских земель бродившими по стране военными отрядами, собиравшимися, как правило, для защиты очередной «истинной правды» и перерождавшимися нередко в банальных мародеров. Фанатизм и нетерпимость к чужому мнению и сами по себе давали гремучую смесь, а когда наступало разочарование во вчерашних идеалах и кумирах, все заканчивалось откровенным разбоем.

Искусство понимания

Но если только осуждать этих воинов Смуты и видеть в них лишь силы, пытавшиеся увести Россию с ее магистрального пути, можно не заметить, как уподобишься нашим предкам в их фанатичной вере в свою «правду». А к чему это приводит, мы уже увидели. Оценки, наверное, порой расставлять нелишне, но очень важно при этом разобраться в мотивах людей прошлого, оказавшихся в весьма и весьма трагичных обстоятельствах. А главное, – понять, что у каждой из сторон действительно были основания для защиты своей позиции.

Точкой отсчета можно взять самое, наверное, памятное событие, связанное со Смутой, – подвиг Ивана Сусанина. Историки и по сей день не пришли к единому мнению даже о том, совершал ли крестьянин из села Домнино Костромской губернии знаменитый подвиг, – о деталях и говорить нечего. Однако в народном сознании память о нем жива, а когда речь идет о том, что вошло в национальную мифологию, ученые, как правило, бессильны. И, тем не менее, к некоторым деталям тех трагических событий стоит приглядеться повнимательнее. Например, к тому обстоятельству, что никаких «ляхов» в волжских лесах оказаться не могло – не забредали они туда. А оказаться могли – и об этом свидетельствуют многие источники – казаки. Тоже, конечно, не самые близкие родичи, но и не настолько чужие русским людям, как поляки. Деталь, в общем-то, несущественная, нюанс, однако он позволяет увидеть картину объемной, вспомнить, что война в это время шла в России не только национально-освободительная.

Да и вообще, история с интервенцией, с пресловутыми «ляхами» и «немцами», якобы оккупировавшими русские земли, тоже далеко не так проста. Дело тут не только в том, что, в конечном итоге, польского королевича Владислава на русский престол призвали сами русские, но и в том, что «оккупанты» были отнюдь не чужими для русского государства людьми. Многие из подданных польского короля были православными, их предки служили еще киевским князьям, и в древности и «русскости» рода они вполне могли поспорить со многими московскими вельможами. Борьбу за московский престол эти люди рассматривали как борьбу за воссоединение русских земель, расколотых после падения Киевской Руси и особенно вследствие ордынского ига.

Можно сказать, что это была борьба Руси Московской и Руси Литовской, и очень важно, что обе стороны отстаивали интересы одного народа, просто понимали их, к огромному сожалению, очень по-разному. Любопытно, что среди приближенных польского короля существовал проект создания федерации, в которую на равных основаниях должны были войти Русь, Польша и Литва. Если бы этот проект осуществился, круто изменилась бы не только отечественная история, но и история всей Европы. Между прочим, нечто подобное реализовала почти через два столетия после русской Смуты российская императрица Екатерина II, причем тогда речи ни о какой «федерации народов» уже не шло.

Даже шведская интервенция в северо-западные земли Российского государства при внимательном взгляде не кажется событием совершенно однозначным. Начать с того, что и в этом случае шведов «пригласили» – для борьбы с теми самыми поляками. И если это при большом желании еще можно приписать предательству высших московских сановников, а шведов обвинить в самовольном захвате Новгорода, то уж никак нельзя пропустить тот факт, что со шведами не только сражался рука об руку такой, в общем-то, несомненный национальный герой, как князь Михаил Скопин-Шуйский, но и активно сотрудничал один из главных символов окончания Смуты – князь Дмитрий Пожарский. Мало того, что он еще до освобождения Москвы обещал русский престол сыну шведского короля, но и активно лоббировал его кандидатуру на Земском соборе 1613 года – том самом, на котором был в итоге избран Михаил Романов. Был ли Пожарский «коллаборационистом» или шведским «наймитом»? Конечно же, нет. Просто именно так этот выдающийся полководец понимал благо для России.

Со школьной скамьи твердят, что история не имеет сослагательного наклонения. Это так и не так. Так – потому что прошлое не изменить. Не так – потому что история могла пойти по-другому. И эти потенциальные, но несбывшиеся возможности очень важно знать, видеть и изучать, потому что в этом состоит ключ к пониманию наших предков. Между тем именно в науке понимания Другого, его мотивов и действий во многом состоит ценность истории для каждого человека.

Враги и оппоненты

Весьма поучительна и история событий, развернувшихся в Москве в конце октября – начале ноября 1612 года, в память о которых, собственно, и учрежден День народного единства. Вопросы по поводу выбранной даты праздника – 4 ноября – задавались регулярно. Взята она вольно или невольно, по-видимому, из церковного календаря – как известно, именно в этот день празднуется явление чудотворной иконы Казанской Богоматери. До полного же очищения Москвы от польско-литовских войск оставалось еще несколько дней, оно произошло к 6 ноября по новому стилю. Четвертого же ноября силы ополчения, видимо, только начали штурм Китай-города. Но самое интересное даже не это. Самое интересное, что без штурма вполне можно было обойтись.

Дело в том, что польский гарнизон в Кремле, измученный многомесячной осадой, готов был сдаться. Более того, как раз 4 ноября состоялись переговоры, на которых стороны обговорили точные условия будущей сдачи города и обменялись – в знак верности взятым на себя обязательствам – «закладами», то есть заложниками. Но как раз в этот момент казаки совершенно неожиданно начали штурм Китай-города, который к вечеру успешно закончился. Поляки имели все основания считать себя обманутыми. Опять же нюанс, штришок к полной предательств и измен картине Смутного времени. Ни в коей мере эта деталь не умаляет значения подвига героев, освободивших Москву, просто в очередной раз подтверждает глубокую правильность известного высказывания Бертольда Брехта о том, что «несчастна та страна, которая нуждается в героях».

История Смутного времени полна трагических противоречий, и, когда речь заходит о празднике народного единства, стоит, видимо, помнить, что единство это, олицетворенное в 1613 году избранием общепризнанного царя и созданием новой династии, было выстраданным и, к слову, тогда – далеко не полным. Подлинное же единство – и события Смуты замечательная иллюстрация этого – может быть достигнуто, только если люди научатся уважать «правду» Другого. Только тогда, когда политические и религиозные противники перестанут считать друг друга врагами и начнут строить отношения как оппоненты.

Историки – о Смутном времени

Василий Ключевский:

Обстоятельства, вызвавшие Смуту, – насильственное и таинственное пресечение старой династии и потом искусственное восстановление ее в лице самозванцев. Но как эти поводы к Смуте, так и глубокие внутренние ее причины возымели свою силу только потому, что возникли на благоприятной почве, возделанной тщательными, хотя и непредусмотрительными, усилиями царя Ивана и правителя Бориса Годунова в царствование Федора. Это было тягостное, исполненное тупого недоумения настроение общества, какое создано было неприкрытыми безобразиями опричнины и темными годуновскими интригами.

…Наблюдательные современники усиленно отмечают как самый резкий признак Смуты это стремление общественных низов прорваться наверх и столкнуть оттуда верховников. Один из них, келарь А.Палицын, пишет, что тогда всякий стремился подняться выше своего звания, рабы хотели стать господами, люди невольные перескакивали к свободе, рядовой военный принимался боярствовать, люди сильные разумом не ставились ни во что, «в прах вменяемы бываху» этими своевольниками и ничего не смели сказать неугодного…

Сергей Платонов:

События смутной поры, необычайные по своей новизне для русских людей и тяжелые по своим последствиям, заставляли наших предков болеть не одними личными печалями и размышлять не об одном личном спасении и успокоении. Видя страдания и гибель всей земли, наблюдая быструю смену старых политических порядков под рукой и своих и чужих распорядителей, привыкая к самостоятельности местных миров и всей земщины, лишенный руководства из центра государства русский человек усвоил себе новые чувства и понятия: в обществе крепло чувство национального и религиозного единства, слагалось более отчетливое представление о государстве.

Класс-info

Классный час