Кино да и только!

Часто кажется, что детям с нами неинтересно, что мы им в тягость, и они не расположены ни к каким разговорам и совместному общению. Из этого ложного предположения мы делаем вывод, что лучше им не надоедать, не занудствовать, не приставать с расспросами: детям – детское. На самом деле детям друг с другом часто бывает скучно, и они вполне готовы разбавить свое возрастное однообразие общением с взрослым. Им даже это льстит. Более того, они испытывают потребность в общении. А вот насколько оно будет интересным, зависит от нас.

Чтобы начать диалог

Основной ошибкой всевозможных бесед с детьми является то, что предмет разговора понятен и интересен взрослым, а не детям. Как правило, мы заводим речь о поведении подростков, о той или иной интересной (для взрослых!) книге, об увлекательном (с точки зрения взрослых!) фильме, о тех или иных нравственных и психологических проблемах, которые беспокоят родителей и учителей, но не волнуют пока их детей. Тему разговора надо выбирать как минимум интересную для обеих сторон. И, конечно, разговор должен вестись в связи с чем-то конкретным, но постепенно и незаметно подниматься над сиюминутностью, возвышаясь до обобщения.

В этом смысле самое удобное и естественное общение – клубное. Клуб объединяет по интересам, а не из-под палки, создает особую атмосферу дружественности и сопричастности. Клуб всегда разновозрастный, но без возрастного неравенства и шовинизма старших. Клуб – второй дом, место общения, островок признания. Это защита и ответственность одновременно. И все же главное в клубе – интерес.

В киноклубе

В советскую учительскую бытность мне удалось трижды организовывать киноклуб для учеников и их родителей. По договоренности с администрацией небольшого кинотеатра мы выкупали зал (в среднем на 300–400 мест) и раз в месяц, пропуская только своих, не разрешая докупать и продавать билеты на свободные места, показывали те фильмы, которые специально заказывали.

Я, конечно, хорошо помню их: «В огне брода нет», «Гори, гори, моя звезда», «Андрей Рублев», «Иваново детство», «Женя, Женечка и Катюша», «Спорт, спорт, спорт», «Не горюй», «Никто не хотел умирать», «Служили два товарища», «Обыкновенный фашизм», «Неоконченная пьеса для механического пианино», «Древо желания», «Листопад»... Из иностранных: «Пепел и алмаз», «Генералы песчаных карьеров», «Бойцовая рыбка», «Амаркорд»…

Вместо журнала до начала просмотра мы приглашали выступить с небольшим вступительным словом или кого-то из создателей фильма или известного кинокритика, в крайнем случае – говорил кто-то из нас.

После просмотра у нас тоже оставалось время – от получаса до часа, – чтобы попытаться обсудить просмотренное. Обычно говорили немногие и преимущественно взрослые. Но остальные слушали, и это было их вполне активным участием в разговоре. А иногда получался настоящий общий разговор. Как после фильмов Золтана Фабри «Пятая печать», Иштвана Сабо «Мефисто» или Ларисы Шепитько «Восхождение».

Казалось бы, мы задавали абстрактные вопросы, моделировали малореальные ситуации, например: смогли бы вы лично пожертвовать несколькими людьми ради спасения тысяч? Или: до какой степени возможен компромисс со своей совестью? Достоин ли человек возмездия за обыкновенное желание выжить? Но в этих так непопулярных сегодня «неконкретных» разговорах предлагалось подумать о цене человеческой жизни, о выборе, о жертвенности, о силе и слабости человеческого духа. Все, что мы хотели, что казалось нам таким важным, – предложить подросткам повод для размышления. Именно размышления о себе и жизни.

В видеосалоне

В конце 80-х видеосалоны ворвались в нашу жизнь, как НЭП в 20-е: на каждом шагу, в каждом подвале. Главной притягательной силой просмотров стала запретность: смотрели все и всё, вперемежку – боевики, комедии, эротику, порнографию, иногда попадались и приличные фильмы. Тесные, маломестные, часто прокуренные помещения напоминали подпольные питейные заведения времен сухого закона в Америке. Чему соответствовала и определенная атмосфера, в которой рождалась новая эстетика просмотра кино. Затем она плавно перекочевала в легальные мультиплексы – с попкорном и способствующим его поеданию репертуаром. Такой просмотр «муви» не предусматривает обмена мнениями. Только восклицаниями: «Классно!» или «Прикольно!».

В видеоклубе

Но делать было нечего: мы попытались приспособиться к новым условиям и организовали видеоклуб в замечательном по тем временам Доме медика на Герцена. Новое время, новые технологии, новые дети, новые фильмы. Теперь нужно было завлекать, а потом «подсовывать»: сначала благородные боевики с Брюсом Ли и Чаком Норрисом, потом – «Благослови зверей и детей» Стэнли Крамера, «Механический апельсин» Стэнли Кубрика…

Совместного обсуждения практически уже не получалось, несмотря на то что фильмы, казалось, располагали к этому. Выяснилось, что дети все меньше и меньше способны выносить свои чувства и размышления на публичное обсуждение. Разговор становился все более необязательным и потому неловким. Стало вообще не принято много говорить. Общение перешло в лучшем случае в индивидуальное творчество.

Да и все больше и больше появлялось фильмов, не требовавших вдумчивого просмотра и соответственно обмена мнениями. Если только о внешних атрибутах жизни. Но какой же об этом разговор? Это входило в привычку.

Те же «Искатели приключений», несмотря на то что фильм приключенческий, были наполнены насыщенностью внутреннего мира героев. Эта внутренняя насыщенность для каждого была неповторима. А нынешние фильмы того же жанра насыщены внешними обстоятельствами и изобилуют общими приемами.

Раньше кино требовало включиться, а сейчас – выключиться, раньше – напрячься, а сейчас – расслабиться.

Кино превратилось в обустройство двухмерности, его уплощение, тогда как человеческое чувство объемно. Нынешнее кино во многом лишает чувство объема, глубины. Глаз тренируется на плоскость. А ведь взгляд – самый волевой человеческий акт: хочешь – не хочешь, а мы слышим и видим. Но взгляд: иду и смотрю – акт выбора. Но выбора как такового уже практически нет.

Смотрение фильма было связано с мышлением и выработкой внутреннего равновесия. А теперь посмотревший шатается, как слепой, – он расслабился.

Создается впечатление, что даже лучшее современное кино делается для зрителя с привычкой к усеченным отношениям между людьми. (Возможно, и авторы тоже привыкли к таким.) Они разговаривают со зрителем сокращенным языком жизни, адаптированным языком, потому что у большинства нет опыта сложных отношений. Вообще, вдумчивое кино для современных ребят – это иностранный язык.

Так что видеоклуб постепенно превратился просто в видеосалон, куда ходят в основном за удовольствием. Слова там лишние.

Закрытый сеанс

Конечно, ситуация сегодня и вовсе свела возможность обсуждения чего-либо почти к нулю. Но на самом деле это опять же – только кажется. Надо пробовать. Пусть не сразу, но дети откликнутся и заново научатся говорить.

Можно как угодно относится к Александру Гордону, но посмотрите, как популярна и интересна его передача по пятницам на Первом канале «Закрытый сеанс», когда новый российский фильм смотрится вместе с аудиторией съемочной группы, критиков и зрителей для того, чтобы потом совместно обсудить. Я знаю людей, которые не смотрят даже фильм или смотрели раньше, но включают телевизор (а это уже ночью), чтобы послушать, что люди говорят, сравнить со своим мнением. Это же так важно – самотестирование.

В фильме Педро Альмодовара «Поговори с ней» молодой врач, наблюдающий и ухаживающий за девушкой, находящейся в глубокой коме, постоянно разговаривает с ней. Рядом, в соседней палате, в таком же положении находится другая женщина, которую исправно навещает супруг и, прилежно выполняя все необходимые процедуры, дежурят врачи и медсестры. Над молодым человеком подшучивают – зачем он все ей рассказывает, ведь она его все равно не слышит. Он же, наоборот, призывает своих коллег – поговорите с ней. В конечном итоге герой фильма, практически ценой собственной жизни и перейдя все запретные черты, спасает девушку.

Новые фильмы для детей и взрослых

Увы, сегодня мало фильмов, которые требуют разговора. Тем не менее что-то меняется, молодые люди устали от бездумной жвачки и развлекаловки с попкорном. Им хочется не только посмеяться, но и поплакать, не только прийти в восторг от спецэффектов, но и поговорить. Мне кажется, что именно этой человеческой потребностью, этим ожиданием во многом и объясняется феноменальный успех российского фильма «Возвращения».

А есть еще эстонский фильм «Класс» – о благополучной школе, где растоптанное достоинство и унижение приводят к безумному и жестокому ответу – расстрелу своих одноклассников. Увы, актуальная тема – что делать, когда унижают и когда нет сил терпеть? В чем ответственность взрослых, не успевающих или не умеющих вмешаться в ситуацию, чтобы ее предотвратить?

Для совместного просмотра рекомендую также английские фильмы «Уроки вождения», «Если», «Декабрьские мальчики», «Это Великобритания»; американские – «Благослови зверей и детей», «Способный ученик», «Будь рядом», немецкий – «Эксперимент-2». Это фильмы о подростках и их проблемах, чаще всего со взрослыми. (Найти и заказать эти фильмы нетрудно по Интернету.)

Но также надо обсуждать с ними и «Тараса Бульбу», и «Обитаемый остров» – то, что они смотрят в первых рядах на первых же просмотрах, потому что престижно рассказать первому: «Я уже видел, и там…»

В общем, пользуйтесь возможностью поговорить с ними. И вы убедитесь, как им это важно и нужно. Не говоря уже о вас.

Фото с интернет-сайтов