Доверие

Этот номер составлен на основе материалов, присланных в редакцию из одного не совсем обычного образовательного учреждения – из отделения дневного пребывания социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних (СРЦН). Там работают с детьми, которых принято называть самыми трудными, – педагоги, социальные работники и психологи стараются вернуть ребят к учебе и к нормальной жизни. Чтобы достичь намеченной цели, взрослые не воюют с детскими «пороками»: в такой войне, как правило, все оказываются проигравшими. Напротив, взрослые и дети пытаются научиться доверять друг другу... Но разве не доверие должно лежать в основе воспитания любого, даже самого благополучного человека?

Травмы, которые наносит детям жизнь, порой бывают слишком болезненны. Опыт, накопленный в центрах реабилитации, дает возможность по-новому посмотреть на каждого ребенка, поддержать его и помочь ему, когда это необходимо.

Шатуны

«Знаешь, ты напиши о том, как работать с ребятами, которые регулярно убегают из дома, – сказала мне недавно подруга, учитель химии. – У меня в девятом классе один такой. Как весна начнется – его и след простыл, а в октябре возвращается, рад-радехонек. Все ребята на него смотрят с тайной завистью, он – герой для подростков. Вроде и семья у него хорошая, и родители неплохо зарабатывают, а он...» Если честно, я никогда не задумывалась о том, как работать с «детьми-шатунами». Хотя... Почти каждый год в школе появлялся хотя бы один такой ребенок.

…Максим начал убегать из дома примерно через год после того, как его родители развелись и создали новые семьи. И мать, и отец были рады, если мальчик жил в их новой семье, но ему было везде плохо, неуютно. Первый год после развода родителей Максим провел как перекати-поле: пару недель поживет у матери, потом несколько дней у отца и снова к маме...

Но когда в новых семьях появились маленькие дети, Максим неожиданно исчез, словно испарился. Родители сильно испугались, обратились за помощью в милицию. Его искали целый год, а потом он вдруг пришел домой – так же неожиданно, как и ушел. Худой, кожа да кости. Взгляд какой-то другой, недетский, словно смотрит и видит тебя насквозь, все твои пороки и недостатки.

Постепенно мы выяснили, что с ним случилось. Автостопом он уехал очень далеко – поймать попутную машину оказалось довольно просто. Бомжевал, попрошайничал, воровал, нюхал клей, пил водку, пробовал наркотики, летом ел грибы-галлюциногены... В своем путешествии он был не один, а с другом, которого встретил по дороге (тот сбежал из дома после смерти матери). Оказалось, что дружок попал под машину, попрошайничая на перекрестке. Максим решил снова жить дома. Но как же нам было трудно вернуть его в школу...

…Иринка с детства была немного грубоватой, импульсивной. Когда ей исполнилось тринадцать, она влюбилась. Первая любовь напрочь рассорила Иринку с родителями: им не понравился ее мальчик, отец решил запереть дочку дома, она сбежала, ее вернули, она бросила школу...

Похожие истории случаются совсем не так редко, как нам хотелось бы. Конечно, основная забота хорошего классного руководителя – вовремя помочь детям избежать подобных критических ситуаций. Но не всегда это удается: с детьми работать гораздо легче, чем с их родителями. И тогда мы думаем, куда же обратиться, чтобы помочь ребенку, всеми силами стремящемуся убежать и из школы, и из дома.

Особенные учителя

Часто посещая различные образовательные учреждения, я заметила, что педагоги, которые работают с детьми из группы риска (с девиантным поведением, с различными серьезными заболеваниями; с нарушениями опорно-двигательного аппарата, с отставанием в развитии, с теми, кто остался без попечения родителей), сильно отличаются от других учителей. Они смотрят на коллег немного извиняющимся, чуть виноватым взглядом, словно в чем-то виноваты сами. Они благодарны любой поддержке; даже если им обещали гораздо больше – не обижаются, а радуются тому, что есть. Они редко требуют чего-то, чаще робко просят и смиренно ждут помощи.

Возможно, такое самоощущение этих педагогов – реакция на отношение общества к ним и к их работе. Почему-то наше государство больше озабочено тем, как дать образование одаренным детям, а не проблемами тех, кому трудно и в школе, и дома.

Тем не менее именно с детьми группы риска работать труднее всего и... важнее всего. Важнее для всех, в том числе и для «звездочек», то есть для самых одаренных детей. Потому что один озлобленный взрослый, выросший из отвергнутого обществом ребенка, может испортить жизнь огромному количеству счастливых людей.

Центр «Доверие»

Центр «Доверие» находится в г.Элекстросталь Московской области. Именно сотрудники отделения дневного пребывания этого центра прислали в редакцию рассказ о своей работе. И сразу стали извиняться: «Наверное, это не то, что вам нужно... Мы просто работаем, писать не умеем... Это скорее наш отчет, чем статья... Но, может быть, что-то покажется вам интересным... У нас многие ребята не умеют писать, не учились по несколько лет... Мы стараемся, но это так трудно...»

Мы начали читать. В тексте – хитросплетение педагогических методик и психологических тренингов. С одной стороны, кажется, что все это давно известно (в исходном варианте текста была масса ссылок на различную литературу), но, с другой стороны, понимаешь, что все – совершенно новое. Странное ощущение.

А потом мы стали перелистывать их методическое пособие, сделанное для использования в самом центре «Доверие». Среди материалов – «Памятка для социального педагога» и «Принципы отношений взрослых и детей». И подумали: каждый человек, который взял на себя смелость работать с детьми, должен следовать этим правилам. Потому что и задачи, и проблемы, и способы их решения у нас общие.