В поисках решения

В работе с учениками важно быть предельно искренними, обдумывать ситуации не только с педагогической позиции, но и, главное, – с общечеловеческой. В многообразии ситуаций и ученических характеров – основной интерес профессии педагога.

Опишу реальные события в разных школах, в разное время, в разных классах. Не каждый раз педагоги были правы, но, может быть, этот опыт поможет кому-то избежать ненужных и опасных педагогических ошибок.

Гулять так гулять…

Мужская школа, девятый класс. Солнечный день мая. Учиться… не хочется. В Измайловском парке начали работать аттракционы.

– Уходим с уроков! Уходим все!

– Как? Внизу дежурные заметят, вернут.

Идея: третий этаж, рядом с окном – пожарная лестница, надо только встать на подоконник и сделать один шаг. Внизу – задний двор школы и глухой забор военного завода.

Вылезают по одному, те, у кого тяжелые портфели, сбрасывают их вниз. Староста запирает класс, вешает на место ключ, говорит, что уроки кончились.

Утро. Все ученики подошли к классу – он закрыт. Староста сказал, что на месте ключа нет. У всех начались уроки – ребята стоят, не знают, что делать: ни учителя, ни классный руководитель к ним не идут.

Наконец директор: «Зачем вы пришли? Идите гуляйте, раз не хотите учиться!»

– Хотим (пытаются доказать).

– Но вчера убежали с трех уроков. Почему?

Почти каждый назвал свою причину ухода. Выяснилось главное: было интересно уходить через окно и пожарную лестницу, так, чтобы никто не заметил.

– Ну что ж, извинения приняты. Как вышли из класса, так и входите…

Удивление ребят. Пошли к лестнице. Одно дело спускаться без портфеля, сбросив его вниз, и совсем другое – тащить его с собой.

– В мы с Иваном Васильевичем (учителем физкультуры) понаблюдаем за вашей физической подготовкой. (Иначе говоря, встали на страховку.)

Все «вошли», сели на места. Учитель начал урок.

Никаких административных мер принято не было, в ученическом коллективе школы случай не обсуждался: кто скажет, не придет ли в голову мальчишкам идея повторить – попробовать самим выйти через подоконник с пожарной лестницей? Да и всегда ли нужны административные меры?

Самостоятельное решение

В другое время, в другой школе. Восьмой класс.

В педагогике всегда проводятся какие-то реформы, эксперименты. В этой школе опробовали новые учебники по математике, литературе и другим предметам. В частности, был класс, который второй год работал без классного руководителя. Все решал совет класса: староста, комсорг, ответственный за политсектор, за культмассовый сектор, за учебный процесс. Вся работа шла хорошо, класс был организованным, даже документацию завучу сдавали ученики.

Но… Договорились уйти с уроков на новый кинофильм в кинотеатре, который находился рядом со школой. Староста построила класс, как всегда, вывела его в раздевалку, оделись, разбежались.

Вечером все по цепочке вызваны в школу вместе с родителями. Обсуждали ответственность совета класса за срыв уроков. Шел разговор о доверии. Класс просил поверить, что подобное больше не повторится.

Этот эксперимент впоследствии был отменен, так как ослаблялась работа с родителями: ученики ее осуществлять сами не могли, терялся важный рычаг воспитательной работы. Но самоорганизация ученического коллектива подростков может быть очень высокой.

Провокация

Урок английского языка в десятом (выпускном) классе. Ученики читают, пишут. В класс тихонько входит приятельница учительницы и что-то ей шепчет.

– Ребята, я должна уйти, сделайте упражнение, переведите текст.

Уходит.

Несколько минут тишины. Потом голос ученицы:

– Пошла в магазин, наверное, какой-то дефицит «выкинули». Будем задание делать?..

– Нет, конечно…

Все собрались и ушли.

В следующий раз учитель начал урок как ни в чем не бывало, никакого задания не спросил. Уход класса замечен не был.

Иногда учителя сами провоцируют учеников на нарушение дисциплины.

Мама

В другой школе, другое время, пятый класс.

По классу передаются записки: «Наша историчка заболела, на замену дают другого учителя – уйдем с урока!»

Записку получает и сын завуча школы. Он встает и громко, не обращая внимания на то, что идет урок, говорит: «Если уйдете с урока, я маме скажу!»

Класс остался на уроке, но объявил бойкот, никто не разговаривал с Сергеем (назовем его так) ни в этот день, ни на следующий… Конфликт затягивался. Попытка классного руководителя и учителей вмешаться ничего не дала. Разговор с классом начала завуч – мама. Ученики отмалчивались или называли Сергея предателем. Пришлось «поворачивать» ситуацию на личное отношение к ней.

Вопрос к ученице:

– Кто у тебя мама?

– Чертежница.

– Если на ее столе лежат ее листы, сделанные работы, а к тебе пришли твои товарищи и хотят порисовать на ватмане, что ты скажешь?

– Нельзя.

– А они не слушают.

– Буду ругать.

– А они не обращают внимания.

– Я маме скажу…

В такую ситуацию завуч ставит второго, третьего ученика и делает вывод: Сергей знал, что работа завуча школы – обеспечивать учебный процесс, организовывать замену заболевших учителей, чтобы не было «пустых» уроков, и он сказал честно, открыто всему классу, что не допустит, чтобы портили работу матери.

Бойкот был снят. Очень важно воспитать в человеке умение противостоять общему настроению, «стадному чувству», не побояться ради справедливости пойти против всех. Но как это воспитать?!

Кукла

Четвертый класс. Дружили четыре девочки. Одной из них подарили куклу, большую, как маленький ребенок, очень красивую. Каждый день дети играли с ней, придумывая разные ситуации, включая ее в свою игру… Одежда куклы быстро стала грязной, тогда девочки начали снимать с веревок во дворах детскую одежду, которую повесили сушить. У куклы появилось много красивых штанишек, юбочек, кофточек. Девочки переодевали куклу, не задумываясь, что чьи-то дети эти вещи теряли.

Однажды им показалось, что у куклы коляска маловата, и девочки придумали: у детской больницы взяли коляску, которую мать оставила на улице, когда пошла с ребенком на прием к врачу. Поиграли несколько дней, прятали коляску в кустах. Скоро она им надоела, взяли другую коляску, новую, красивую.

Наконец девочек поймали, вернули коляски хозяевам. Воровство. Детская комната милиции потребовала от школы принять меры, поставить учениц на учет. Как поступить?

Первое предложение было от классного руководителя, который знал характер нарушительниц и считал, что нужно:

1. Провести индивидуальные беседы с родителями и детьми в кабинете директора.

2. Вернуть снятые с веревок вещи, повесив их на веревки или спросив людей, живущих в соседних домах.

3. Встретиться с теми мамами, чьи коляски были увезены от больницы, чтобы они рассказали о том, как остались с ребенком на руках, без колясок, как им было трудно.

4. Принести всем людям свои извинения.

Этим он предложил ограничиться, помня слова В.А. Сухомлинского о том, что детское воровство – это особое явление, которое еще нельзя считать пороком, так как часто это эмоциональный импульс без понимания последствий.

Общепринятый подход диктовал другое: обсуждение поступка на общем собрании коллектива учеников школы, выговоры в дневники, перевод в другие школы, постановку на учет в детской комнате милиции.

Все пошло по второму пути. Это не требовало действий нарушителей по исправлению последствий своих поступков, глядя в глаза людям. Только позор, только наказание детей и семьи.

Отец одной девочки сказал: «Она у меня хорошая, это все случайность, и позорить ее, убивая в ней чувство собственного достоинства, я не дам». Он забрал свою дочь в другую школу и не дал поставить ее на учет в детскую комнату милиции.