Малахитовая шкатулка

Знаменитый сказитель Павел Петрович Бажов не верил в свои писательские возможности. Ему мешало глубокое преклонение перед русскими классиками, жившее в нем с детства. «Для меня звание писателя стояло очень высоко, и мне казалось, что тянуться в эту сторону у меня и сил нет, и возможности нет, и поэтому я никогда не думал, что мне когда-нибудь придется писать», – вспоминал Бажов в 1950 году.

Вопреки испытаниям

В 1936 году, когда начала рождаться книга «Малахитовая шкатулка», Павлу Петровичу шел 58-й год. Середина 1930-х годов оказалась для него временем тяжелых испытаний. В 1934 году застопорилась его работа над книгой о камском строительстве. Она так и не была написана. В 1935 году трагически погиб сын Бажова, девятнадцатилетний Алексей... Было от чего согнуться, особенно пожилому человеку. Но Бажов выдержал, не был сломлен духом. Он продолжал всерьез думать о писательстве.

Преодолевая сомнения, в феврале 1936 года Павел Петрович обратился в Литературный институт им. А.М. Горького с просьбой зачислить его на заочное отделение. Далеко не каждый на это решится – в 57 лет пойти учиться в институт! В заявлении Бажов перечислил свои книги «К расчету!» и «Бойцы первого призыва», поясняя, что они написаны «в простейшем мемуарном роде, – “чему свидетель в жизни был”». И добавил: «Настолько я все-таки грамотен, чтобы сознавать свою литературную беспомощность... Поэтому хотел бы систематизировать обрывки своих литзанятий по отделению прозы». В июле 1936 года Бажов был зачислен в Литературный институт по представленным им книгам. Но он не мог и предположить, что в том же году начнет работу над книгой, которая навсегда прославит его имя.

История создания и публикации «Малахитовой шкатулки» полна драматизма. В судьбе книги и ее автора происходили совершенно непредвиденные повороты. Работа над сказами могла, казалось, совсем прекратиться... И вдруг пришли нежданный успех и всенародное признание.

Случайный поворот

1930-е годы – время поиска писателями и учеными исторических корней у советского строя, время создания «новой истории», подкреплявшей идею неизбежности социалистической революции. М. Горький выступил инициатором издания таких серий книг, как «История фабрик и заводов», «История гражданской войны». Всеобщий интерес возник и к народно-поэтическому творчеству, к народной культуре в целом. Известный фольклорист Н.П. Андреев писал о 1930-х годах: «Фольклорных сборников появляется так много, как никогда раньше, даже в “золотой век” русской фольклористики, в 60-е годы».

Начинавший как журналист, П.П. Бажов к тому времени накопил обширную коллекцию фольклорных текстов. Правда, его дореволюционные записи, составлявшие, по словам писателя, шесть тетрадей, были утрачены в годы гражданской войны, но многое сохранилось в цепкой памяти Бажова. Кроме того, он собрал множество новых записей – и фольклорных, и просто речевых – особенно в результате журналистской работы в «Крестьянской газете».

Объясняя, почему он обратился к сказовому жанру лишь в 1936 году, Бажов писал: «Воспроизводить сказы до 36-го года не пытался. Прежде всего, вероятно, потому, что просто не было времени для литературной работы такого рода. Кроме того, в то время, как Вы помните, всякая сказка была в загоне: боялись, что с ней идет демонология, близкая к поповщине... С 1934 года положение с демонологией заметно изменилось... Особенно же это изменилось после выступления А.М. Горького на съезде советских писателей, где он призывал собирать и обрабатывать народное творчество. Все это мной замечалось...».

Обстоятельства, побудившие Бажова к написанию сказов, сложились неожиданно для самого автора. Свердловское книжное издательство затеяло выпуск сборника «Дореволюционный фольклор на Урале». Бажов впоследствии так рассказывал об этом: «Первая моя публикация сказов вызвана была именно этим фольклорным сборником – бирюковским. Бирюков собрал сборник. Но он ввел в него то, что обыкновенно в фольклорные сборники не помещалось: песни, загадки, сказки – бытовые, главным образом, их варианты. Фактическим редактором была Блинова. Она поставила вопрос: почему же нет рабочего фольклора? Владимир Павлович ответил, что такого материала нет в его распоряжении, что он его нигде не может найти. Меня это просто задело: как так – рабочего фольклора нет? Я сам сколько угодно этого рабочего фольклора слыхал, слыхал целые сказы. И я в виде образца принес им “Дорогое имечко“». Это и оказался первый бажовский сказ. За ним последовали еще два – для той же книги.

В конце 1936 года появились в печати первые четыре сказа, положившие начало знаменитому сборнику П.П.Бажова «Малахитовая шкатулка».

Книга спасла автора

Издание уральского фольклорного сборника было необходимым этапом, который помог Бажову выйти на путь литературного творчества. А пока он писал первые сказы, в его жизни начались новые испытания. 25 января 1937 года П.П. Бажов в результате доноса был исключен из партии за книгу «Формирование на ходу». В ней он ссылался на воспоминания М.В. Васильева и других героев гражданской войны, к тому времени объявленных врагами народа. Писателю было предъявлено обвинение в том, что он прославлял их.

Бажов был снят с работы в Свердловском книжном издательстве, где в то время редактировал социально-экономическую литературу. Павел Петрович последовательно, настойчиво, даже яростно отстаивал свою правоту и свое право иметь партийный билет. И через год, 27 января 1938 года, он был восстановлен в партии. Возможно, свою роль в этом сыграла зарождавшаяся слава бажовских сказов.

Несмотря на все драматические перипетии в жизни Бажова, он продолжал писать и печатать сказы. В начале 1938 года у Павла Петровича было уже четырнадцать готовых сказов. Они-то и составили первый сборник «Сказов старого Урала» – «Малахитовую шкатулку». Свердловское областное издательство выпустило ее в июле 1939 года. Книга была восторженно принята читателями.

«Малахитовой шкатулкой» Бажов сразу вошел в русскую литературу как один из выдающихся ее мастеров. 29 марта 1939 года он был принят в Союз советских писателей.

А фольклор ли это?

Сказы «Малахитовой шкатулки» были представлены публике как записанные по памяти рассказы дедушки писателя – В.А. Хмелинина. Бажов сам был уверен: он воспроизводит то, что в 1892–1895 годах слышал от Хмелинина в Полевском заводе, приезжая домой на каникулы.

Но не раз возникал вопрос, можно ли считать восстановленные по памяти сказы фольклорными записями. Первая публикация сказов Бажова в качестве произведений устного творчества уральских горняков вызвала в литературных кругах определенные разногласия. Довольно долго сохранялось ложное представление о Бажове как о «записывателе» фольклора. Еще в 1941 году Е. Блинова включила пять сказов Бажова в фольклорный сборник «Тайные сказы рабочих Урала». А в это время было уже известно категорическое высказывание Павла Петровича в очерке «У старого рудника» (1940) о том, что «восстановленные» почти через полвека сказы Хмелинина, конечно, потеряли ценность фольклорного документа.

Творческая самостоятельность Бажова становилась все очевиднее и читателям, и самому автору. Сопоставление черновых рукописей сказов с окончательными текстами убеждает, что Бажов выполнял обычный писательский труд. Вдумчивая разработка характеров, умная, яркая психологическая и портретная индивидуализация, поиски наиболее убедительных и впечатляющих композиционных решений, кропотливая работа над языком – так создавались сказы. Они не были записями фольклорных текстов.

Бедный Демьян

В результате того, что сам П.П. Бажов довольно долго называл свои сказы фольклорными, пострадал известный советский поэт Демьян Бедный. Поэт первоначально ознакомился со сказами Бажова по сборнику «Дореволюционный фольклор на Урале», а затем, в согласии с давней писательской традицией обращения к фольклору как к источнику индивидуального творчества, решил использовать «Малахитовую шкатулку» в качестве «сырья». Он задумал на ее основе создать собственное произведение – героический стихотворный цикл о труде и борьбе дореволюционных уральских рабочих.

Демьян Бедный переписал стихами все четырнадцать сказов первого издания «Малахитовой шкатулки» и, кроме того, два действительно фольклорных сказа из сборника В. П. Бирюкова. Опираясь, где можно было, на особенности бажовской композиции книги, поэт связал их в одно произведение, назвав его: «Горная порода. Эпопея».

После ряда творческих срывов и неудач у Демьяна Бедного была особая причина, чтобы приняться за огромный труд, который, как довольно скоро выяснилось, оказался сизифовым. Поэт работал с предельным, говоря его словами, «изнуряющим напряжением». В октябре 1939 года Демьяну Бедному думалось, что его работа закончена: «Малахитовая шкатулка» полностью переписана стихами. Но в печати появлялись новые сказы Бажова! Поэт продолжал работу и над ними. В частности, он обработал и сказ «Ключ-камень», опубликованный в 1940 году.

Вскоре Демьяну Бедному стало известно, что сказы «Малахитовой шкатулки» – это не фольклорные, а авторские, бажовские произведения. «...Если я пользовался Хмелининым, мой стихотворный пересказ имеет цену, – если я пересказал Бажова, грош цена моему пересказу... У меня лежат 12 000 строк, уральская эпопея, а смотреть на написанное мне не хочется. Во всяком случае, я не раньше приступлю к опубликованию своей работы, чем не провентилирую в литературе вопрос: «Хмелинин или Бажов?» – писал разочарованный поэт.

Демьян Бедный хорошо знал и любил народную поэзию, широко использовал в своем творчестве. И если он принял бажовские сказы за фольклорные, то это – свидетельство безупречного владения Бажовым языком и выразительными средствами народного искусства.

Как родилась сама книга

Когда Бажов писал сказы для фольклорного сборника, он даже не думал о замысле книги, позднее названной «Малахитовой шкатулкой». Книга, которая началась без авторского замысла, – явление редкое, но в данном случае вышло именно так: поначалу сказы подчинялись плану составителя фольклорного сборника.

Замысел книги оформлялся в сознании писателя постепенно. Когда же он полностью созрел, возник вопрос, как же назвать собрание сказов и как именовать автора. Работники издательства предполагали выпустить сборник под псевдонимом Е.Колдункова и с названием «Сказы дедушки Слышко». Однако сам П.П. Бажов предложил назвать книгу по сказу, который являлся одним из программных: «Малахитовая шкатулка». Впоследствии писатель, посмеиваясь, говорил: «Название оказалось удачным; пиши да пиши сказы и укладывай в одну шкатулку. Только одно неудобство есть: сколько ни пишешь, остаешься автором одной книги».

Признание своей творческой самостоятельности нелегко далось Бажову. В 1932 году, за четыре года до создания первых сказов, Бажов выступал в печати как принципиальный противник повествования от имени вымышленного рассказчика. А во второй половине 30-х годов П.П. Бажов пересмотрел, изменил свое отношение к этому способу воплощения действительности в литературе. К признанию ценности рассказчика он пришел трудным путем: сначала через понимание своих сказов как фольклорных произведений, записанных по памяти, а затем через признание себя их автором.

Книги П.П. Бажова издавались 253 раза общим тиражом около 37 миллионов экземпляров, в том числе – на многих зарубежных языках. Всего за рубежом с 1945 года по 1980 год вышло около 130 изданий.

По материалам сайта: http://www.bazhov.ural.ru/main.html