«Он меня полностью обезоружил»

В моей собственной школьной юности был эпизод, когда мой классный руководитель был вынужден разруливать конфликт между мной и учительницей математики.
Я ее очень недолюбливала, вела себя на ее уроках довольно агрессивно. Причем стычки у нас были не из-за предмета. Она меня не устраивала чисто по-человечески. Уж очень она любила унижать учеников, чтоб добиться от них активности. Все время навешивала на нас ярлыки: дура, ленивая, без мозгов… От этого не только ничего делать не хотелось, но и сама она становилась противна.
И я имела к ней по этому поводу кучу претензий. Я даже вслух протестовала против ее манеры. Как-то раз сказала прямо на уроке, что так себя вести – это непрофессионально. Кончилось это тем, что она на меня пожаловалась классному руководителю и пригрозила, что пойдет к директору, если я не угомонюсь.
А классным руководителем у нас был физик. И когда он разбирал этот конфликт, я начала обвинять учительницу. Мне казалось, что у меня очень справедливые к ней претензии. То вот, как ни странно, он меня полностью обезоружил рассказом о том, какая она бедная и несчастная. Расписал в подробностях, что у нее есть серьезные проблемы со здоровьем и с вечно болеющим сыном, сколько сил она вынуждена на это тратить и т.д. И у меня вдруг возникло сочувствие. Представилось, как она там мучается. После этого я стала смотреть на ее выпады гораздо снисходительнее. Тогда и она в ответ успокоилась, перестала ко мне цепляться.
Но теперь, когда я уже сама стала учителем, вспоминаю все это и понимаю, что математичка вела себя действительно непрофессионально. Может, как предметник она была и сильная. Но она хамила ученикам, унижала их достоинство. И, честно говоря, сейчас я уже не согласна с действиями своего классного. Что же в этом-то хорошего – на жалость давить? Меня-то угомонили, сняли между нами конфликт. Но получается, что математичка после этого дальше цвела и пахла. И в школе вообще не было людей, которые бы ей могли возразить. А если бы они не поддавались на жалость к ее несчастьям, если бы хоть как-то противостояли, тогда, может, она сменила бы свой стиль?
В моем случае, правда, еще и авторитет классного тоже повлиял. Потому что я очень уважала своего клас-сного руководителя. И до меня по ходу разговора дошло, что я его этими конфликтами подставляю перед администрацией. Впрямую он такого не говорил, но это чувствовалось.
Я и потом, уже сама работая учителем, наблюдала случаи, когда классный руководитель говорил: «Ребята, вы не трогайте этого человека. Иначе вы меня лично этим обидите, у меня будут неприятности». Но если вызывать у учеников такого рода сочувствие, тогда о каком учительском авторитете речь? Все-таки учитель – это профессионал. А профессионал, независимо от того, что происходит у него дома, должен уметь работать.
К тому же этот ход плох тем, что ты же не будешь своим детям все время одно и то же говорить. Сегодня у них конфликт с какой-нибудь Марьей Ивановной, а дальше они на Петра Петровича пришли жаловаться. Или он на них. И что говорить? Ах, Петру Петровичу-то как тяжело! Вы посмотрите: у него же печень больная, у него цвет лица посмотрите какой и так далее.
Получается, мы сами внушаем детям, что непрофессионализм – это норма. И если учителей устраивает, чтобы ученики к ним вот так относились – жалели бы их, сочувствовали трудностям, – то тогда об авторитете им не стоит и заикаться.
У нас в школе классный руководитель в любом случае должен разруливать конфликт так, чтобы его просто не было, любыми способами. На жалость, так на жалость или любым другим способом. Но никак не наоборот. Даже если претензии учеников правомерны, классный руководитель не имеет возможности их поддерживать. Потому что он тогда будет в учительском коллективе «персона нон-грата». Остальные скажут: ага, штрейкбрехер появился в наших рядах.
Опыт показывает, что учителя не склонны меняться сами. Если встречаются учителя непрофессиональные и слабые, то все равно никто не добьется от них того, чтобы они изменились, чтобы они стали профессиональными и умелыми.
Ну, а если уж какой-то учитель ведет себя совсем безобразно, то это на уровне директора решается – остается он в школе или нет. Тогда уже дело доходит до жалоб директору, и он сам разбирается. Если ситуация терпимая, если с этим как-то можно жить, то обычно все спускается на тормозах, чтобы не было конфликта. То есть пусть учительница трижды не права, пусть она не за те ниточки тянет, пусть она там кого-то унижает и обесценивает, но главное, чтобы все это действительно сошло тихо и гладко...
Конформизм – вот что вообще определяет в школе стиль всяческих отношений, и в том числе между учеником и учителем.