Веселый педсовет как модель урока

Педсоветы, представьте, бывают и на каникулах. Собираются, значит, все педагоги и советуются, как им дальше быть, как лучше детей учить и воспитывать.
Вот и в нашей школе состоялся педсовет на одну из вечных тем: «Как повысить мотивацию детей к учебе». Наша администрация любит внедрять новые формы работы. Поэтому и педсовет обещал быть инновационным.

Для этого, мол, и собрались

Еще до каникул учителей разбили на восемь групп и объявили различные темы для детальной разработки. Нашей группе, например, досталась «Роль внешкольных мероприятий в развитии учебной мотивации». Каждая группа должна была по своей теме подготовить докладчиков и выдать ценные рекомендации, как сделать, чтобы с этой самой мотивацией в нашей родной школе стало лучше.
И вот, вместо того чтобы сидеть рядками в битком набитом классе (а учителей около семидесяти человек), мы сидим так же плотно, только группами, вокруг придвинутых друг к дружке столов, что уже для официального мероприятия необычно и создает повод для веселья. Педагоги шутят: эх, хорошо бы на эти столы поставить что-нибудь съедобное. Видимо, ассоциация с праздничными учительскими застольями срабатывает.
Ну наконец все расселись и приготовились внимать завучу по научной работе. Из ее маленького выступления (минут на сорок) следовало, что хоть мы и сейчас работаем хорошо, но необходимо работать все лучше и лучше, и вот для этого, мол, мы здесь и собрались.
Дальше пошли выступления групп. В домашних заготовках должен был обязательно присутствовать и теоретический доклад, и практические наблюдения, и всякие заумные схемы. Группы, надо сказать, постарались, как могли.

Ненавязчиво

Первая группа выступала очень долго. Что-то умное про цели по бумажке читали. Как сделать так, чтобы учительские цели ненавязчиво стали целями детей. Как подвести их к тому, чтобы цель урока не учитель детям объяснял, а дети сами ее осознали и сформулировали (на мой взгляд, совершенно безнадежная задача: если они это и сделают, то разве что подыгрывая учителю).
Тему урока, оказывается, нельзя записывать на доске. Надо сначала что-то такое долго-долго говорить, чтобы до детей наконец дошло, чему ты их хочешь научить, а потом они сами тебе это и скажут. Мне сразу представилась такая буффонада:
Дети. Может быть, мы будем изучать художественное своеобразие лирики Лермонтова?
Учитель. Не угадали!
Дети. Может быть, социальные мотивы лирики Некрасова?
Учитель. Какого Некрасова, мы же о Лермонтове говорим!
Дети. Так, может быть, это вы нас запутать хотите?

Культурное время

В докладах групп то и дело звучали слова «личностно-ориентированное обучение», «социокультурный подход» (последнее меня прямо напугало). Я постаралась выслушать очередную докладчицу (учителя информатики), которая с энтузиазмом за три минуты попыталась объяснить суть этого самого подхода.
Если честно, я не поняла ни слова, чем тут же поделилась с соседкой и выслушала все, что она по этому поводу думает. А думает она нецензурно.
Единственное, что осталось в памяти от ее доклада, – так это страшное словосочетание «социокультурное время урока». А я вот веду урок и не знаю, в каком времени нахожусь – в обычном или уже «социокультурном», простите мне мою серость.

Печенье в шоколаде

На докладе второй группы я просто выпала и даже тему не услышала, зато увидела, что перед соседкой лежит печенье в шоколаде. Я стала гипнотизировать это печенье, пока моя соседка, учительница биологии с тридцатилетним стажем, не предложила мне его съесть. Я для приличия поотказывалась, но потом согласилась.
Все взгляды нашего стола устремились ко мне. Поедать печенье в одиночестве я не решилась и провела опрос на тему: «Кто еще хочет?» Никто не сознался. Я съела половинку, а вторую положила на стол. Еще одна учительница не выдержала и откусила кусок. Остатки доел наш учитель истории.
Так, за поеданием печеньица и скоротали один докладик.

Офицерская вдова

На следующем выступлении я попыталась сосредоточиться и узнала, как в первом классе одна учительница работает без оценок. Но зато у нее дети, оказывается, сами ставят себе оценки. Сначала предполагают, что они получат – это названо было проективной оценкой, – а потом выясняют, что у них получилось на самом деле.
Я стала думать о своем сыне- пятикласснике, который все время ждет, что получит хорошую оценку. «Пятерку, – говорит, – за контрольную получу. Или в крайнем случае четверку». – и удивляется, когда получает двойку.
Неужели есть первоклассники, которые ожидают, что они напишут буковки плохо? Наверное же все предполагают, что напишут ровно и красиво. А когда видят, что получилось, какую же оценку они себе, интересно, ставят? Как та офицерская вдова, сами себя секут? А какую оценку себе поставила бы докладчица?
Я так увлеклась своими мыслями, что не услышала, чем же это выступление закончилось.

Усушка и утруска

Следующая докладчица начала свое выступление с интересного сообщения о том, что дети только 10 % информации усваивают на слух, 50 % – если прочитают сами, а если информацию представить наглядно, то все 90 %. (Наглядно – это значит не на слух и не сами прочитают, а что-то другое?) Я вслух изумилась, куда делись еще 10 %, и услышала от соседей всякие смешные предположения типа «10 % – это неизбежная усушка и утруска, как на овощебазе».
Все захихикали, биологичка сказала, что на овощебазе давно уже никакой усушки не считают, что у них теперь другой принцип. Рассказать его она не успела, потому что завуч громовым голосом призвала всех несознательных педагогов к тишине.
Не подумайте, что только мы шушукались. Я огляделась: за каждым столом шла какая-то своя жизнь. Соседи изучали выпускные фотографии девятых классов. Те, кто подальше, рассматривали новый учебник английского языка. А физкультурники вообще кидались бумажками.
После слов завуча все чуток утихомирились, и мне удалось немножко послушать следующего докладчика.

О том, чего нет

«…В этом случае можно добиться дальнейшего усовершенствования изучения английского языка на уроке…» Это как? Уже чего-то добились и надо только совершенствовать? А добились мы чего? Моя дочка в девятом классе этой же школы (язык учит со второго класса) имеет стабильную тройку, а учительницу даже не знает, как зовут.
Не представляю, как можно совершенствовать то, чего нет. Мне кажется, что при встрече с иностранцем она двух слов связать не сможет. Грамматики вообще не знает. А главное, испытывает стойкое отвращение к предмету: «Мама, я все равно ничего не понимаю, что она там говорит». И мне почему-то кажется, что не одна она такая. А кто язык мало-мальски знает, так те занимаются в языковых школах или с репетитором.
Пока я об этом думала, опять отвлеклась и не услышала, над чем там все смеются. А-а, это учитель по труду уснул и особенно громко всхрапнул, вот все и развеселились.

Развлекаемся как можем

Скоро уже два часа, как сидим. Сил никаких нет. Спина затекла. Биологичка тоже пытается размять спину. «Я сейчас уже упаду», – сообщает мне другая соседка, учительница математики. И только историк Иван Васильевич сидит тихо и спокойно – он читает детектив Акунина.
А до нашей группы очередь еще не дошла. Вдруг выясняется, что мы не написали рекомендации. Пока там кто-то что-то вещает (на этот раз, кажется, о стиле взаимоотношений между учителями и учениками), мы успеваем посовещаться и родить эти самые рекомендации.
Соседняя группа дискутирует вслух на тему очередного доклада: «Демократам в школе делать нечего». С места возражает пожилая географичка: «Они ведь по-хорошему не понимают, сядут и ноги свесят». Ее поддерживает учительница математики, второй год работающая в школе: «Нужно быть жесткой, тогда чему-нибудь научишь». У меня другое мнение. Никогда не любила жестких. Хотя… у меня такая дисциплина на уроке (вернее, отсутствие таковой), что лучше уж помолчать.
Иван Васильевич оторвался от своего детектива и смешит соседок анекдотами. До меня долетает: «Знаете, чем педофил отличается от педагога?» Дальше смех. Мне тоже интересно узнать, я поворачиваюсь к И.В.: «А мне-то скажите!» «Педофил хотя бы детей любит», – подсказывает мне математичка, и все опять покатываются со смеху.
А с соседнего стола доносится: «Сделай ей эротический массаж». Это учителя начальных классов развлекаются как могут.
Да, что тут скажешь…

Как на сковородке

Вот и наша очередь наконец . Все умоляюще кричат: «Побыстрее!» Доклад решили не читать, показали картинку, которую я вчера весь вечер рисовала: внеклассные мероприятия – это корни, а на стебельке расцветают чудесные цветочки: это различные учебные предметы. Красиво нарисовала, старалась.
Пулеметной очередью зачитали рекомендации. В полторы минуты уложились, нам все захлопали.
Когда последняя группа «докладала», уже все подпрыгивали, как на сковородке. Из всего, что докладчики говорили, запомнила, что «научному школьному обществу надо помещение дать, а то в библиотеке собираться очень неудобно», на что завуч сразу строго сказала, что места нет и не будет, школа переполнена.
И вот через два с половиной часа… еще минутка и… «А теперь заключительное слово заместителя директора по научной работе». О Господи! До сознания еле доходят слова: «Мы все хорошо поработали… радует… коллектив единомышленников… дальнейшие успехи… благодарим всех…»
Ура, свобода!