Архив
Международная конференция в осеннем Коктебеле
* путевые заметки
Людмила ПЕЧАТНИКОВА, НПО «Школа самоопределения», Москва
А подготовка к ней началась весной
В Крым принято ездить летом, на каникулах. А осенью надо сидеть за партой, читать учебники, строчить сочинения в тетрадках. И все, кому мы рассказывали о своей мечте приехать с учениками в Коктебель в сентябре, понимающе усмехались: ну да, в бархатный сезон сбежать из школы к морю, в рай. Но мы же не просто отдыхать едем! Мы же в образовательное путешествие. А образовательным оно становится тогда, когда путешественник задает вопросы всему и всем на пути, готов искать ответы и обсуждать их с коллегами.
Храбрецы нашлись
Прошлой весной узнали, что в 2003 году был 100-летний юбилей Дома Максимилиана Волошина в Коктебеле и что каждый сентябрь там проходит Международная научно-практическая конференция, посвященная Дому.
– Кто хочет сделать доклад на международной научной конференции? – спросили мы у десятиклассников.
Они опустили глаза. Но магия моря, дух авантюризма, желание увидеть загадочную страну Коктебель заставили двоих (из 20!) сказать:
– Я попробую.
В результате долгих разговоров о Волошине, о его гостях и подзащитных, о жизни в мире, поделенном на своих и чужих, о поэзии вообще и любимых стихах в частности сформулировались темы. Прошли дни в чтении стихов и размышлениях. Появилась возможность говорить о том, что каждый понимает в прочитанном. И только тогда стало ясно, о чем будет каждый доклад.
В восьмом классе вопрос звучал иначе:
– Кто хочет сделать проектную работу по литературе (истории, биологии, физике…) на основе материалов, собранных в полевых условиях на пересеченной крымской местности?
Храбрецов нашлось немало. Но впереди было целое лето, финансовые проблемы семьи, необходимость брать на себя ответственность за пропущенные учебные дни, за проектные обязательства…
В конце августа мы, честно сказать, не очень рассчитывали на появление докладчиков. Сидеть в жару над книгами в одиночку, без всяких консультаций, без помощи учителя – неужели это надо современной молодежи? Оказалось, надо!
И вот в начале сентября в поезде собралась разновозрастная компания из одиннадцатиклассников и восьмиклассников.
План на следующий день
Основной принцип нашей поездки – мы обо всем договариваемся, учитывая интересы каждого. Раз едем на конференцию, значит, будем посещать заседания. Берем тетради, ручки.
Юбилей Дома поэта – непременно почитаем стихи Волошина и его друзей, зайдем в дом, поднимемся на холм с одиноким деревом на вершине.
Горы и море – будем лазить и купаться, знакомиться с бухтами и вершинами, постараемся хоть чуть-чуть помочь Карадагскому заповеднику.
Для романтиков и авантюристов, любителей Грина и античности – дорога римских легионеров в Старый Крым. Курс истории человечества от начала нашей эры, через Средневековье, Новое время – до сегодняшнего дня.
Для любителей живописи – выставка рисунков Волошина, галерея Айвазовского в Феодосии.
Для физиков и будущих космонавтов – гора Клементьева, Центр планеризма, теория и практика восходящих потоков, подъемной силы крыла.
Всего мы насчитали более десяти школьных предметов, которых могла бы коснуться программа нашего образовательного путешествия. В этом море возможностей каждый прокладывает индивидуальный курс с учетом личных интересов.
Предварительное планирование позволяет придумать что-то заранее, почитать, собрать информацию. Но каждый новый день – в твоих руках. Ты строишь его с учетом меняющихся обстоятельств и возникающих вопросов.
По вечерам путешественники формулируют в путевых блокнотах итоги прожитого дня, рассказывают друг другу, чем были заняты сегодня, какие открытия совершили, чему научились, чем планируют заняться завтра. Так строится общий план следующего дня, создаются микрогруппы, прочерчиваются личные маршруты как в смысле образования, так и вполне географически. Одни – в Старый Крым, другие – в Феодосию, кто-то – в бухты искать камни, убирать мусор, кто-то – на конференцию.
На конференции – как в школе
Конференция филологов, философов, историков с участием профессоров российских, украинских, немецких и итальянских университетов – нелегкое испытание для школьников.
В первый день дети почти испуганы. Стесняются подойти, задать вопрос. Увидели свои имена в списке докладчиков – литературоведческая секция, которой руководит профессор РГГУ. Шок! Хорошо еще не в первый день.
Наши – единственные школьники на конференции. Правда, на открытии бегали еще местные ребятишки, но они честно признались, что их просто привели, а зачем – непонятно. Интересно, кто приедет на эту конференцию лет через двадцать, если сегодняшних подростков не приглашать в Дом Волошина, потому что «и без вас дел полно»?
Главная задача организаторов конференции, как сформулировали наши ученики, прослушав несколько выступлений, – поиск спонсоров, решение вопросов собственности. Это важно для плохо отремонтированного, задыхающегося в окружении курортных кафе музея.
Удивительное открытие! Докладчики с научными степенями делают те же ошибки, что и ребята в классе: тихо бубнят что-то себе под нос, не отрываясь от бумажки, а зал вымирает в тоске. Не догадываются показать слушателям таблицу, слайды, и аудитория в недоумении разглядывает искусствоведа, объясняющего на пальцах, какое влияние оказала японская гравюра на живописную манеру Волошина.
Уже видно тех, кто слушает только себя, и тех, кто вообще ничем не интересуется. Как в школе.
Если в первый день все выступления сливались в монотонный, невнятный шум, к концу недели ребята уже способны определить основную идею доклада, способ работы автора, цитируют понравившиеся высказывания.
Наши докладчики
Настал день выступлений наших одиннадцатиклассников. Все утро ходили – репетировали друг с другом. Учли ошибки старших товарищей, старались говорить медленно, громко, внятно. Главная проблема – стихи. Большинство научных работников бормочут их между делом, как исследовательский материал.
Большой полутемный зал, кафедра с микрофоном, ты в центре, и на тебя все смотрят. Наташа не справилась с волнением, расплакалась, отказалась читать доклад. Все лето готовилась, а прочитать не смогла. А вечером обсуждали, как преодолевать страх. Оказалось, проблема общая.
Для Лены, которая все-таки, несмотря на волнение, нашла в себе силы выступить, открытием стало несовпадение внутреннего и внешнего восприятия события. Ей казалось, что она протараторила свой текст за минуту, никого не видя, кроме нас, и не слыша собственного голоса.
Когда друзья стали восхищаться тем, как уверенно и выразительно она рассказывала, с каким интересом слушали ее десятиминутное выступление, Лена решила, что мы разыгрываем или утешаем ее. Только тщательное сличение показаний разных свидетелей заставило ее задуматься, насколько субъективное восприятие обманчиво.
Карадагские открытия
В первый день мы поплыли на яхте вокруг Карадага, разглядывая бухты, гигантские камни, упражняясь в ассоциациях, стараясь угадать традиционных «лягушек», «русалок», «разбойников», увиденных еще беззаботными гостями Дома поэта, давая собственные имена тому, что постепенно открывалось взору.
Впрочем, кому-то важнее рассуждения о геологических пластах, вулканических породах.
Для одних – белые пряди русалочьих волос. Для других – следы активной жизнедеятельности местных птичьих колоний. Вот они – бакланы, чайки, особенности питания, выведения птенцов, проблемы охраны в условиях шумного курорта.
На следующий день те, кому близок экологический взгляд на мир, отправятся пешком по бухтам собирать в драные полиэтиленовые мешки мусор, оставленный отдыхающими. В конце пути одни признались: «Всю дорогу обещали себе – больше ни одного фантика, ни одной бутылки пластиковой не выброшу под ноги». Другие более грозно: «Теперь, если увижу, что кто-то бросает мусор где попало, заставлю поднять и скажу все, что думаю».
Проплыв на яхте вокруг Карадага, мы через перевал возвращаемся домой пешком. Нас сопровождает сотрудник биостанции и рассказывает о старом мудром кабане, про которого здесь все знают, но никто не видел – слишком умен, чтобы встречаться с людьми.
Об уникальных растениях, таких редких, что во всем мире – 500 штук, и все здесь, у наших ног.
О поющих гекконах, которые облюбовали дом Паустовского, и теперь непонятно, то ли дом ремонтировать, погубив гекконов, то ли гекконов сохранять, жертвуя мемориальной постройкой.
О сердоликах и пуццолане, о древних пастухах и чудодейственных источниках, чьи воды исцеляют больных, а почему – до сих пор никто не знает.
О том, что нельзя живое существо загонять в тупик, ставить в безвыходное положение. Иначе даже мирная робкая косуля превратится в опасного врага.
Дом поэта
Дом стал точкой отсчета всех наших передвижений. Для участников конференции вход бесплатный. И дети пользуются этим, находят время зайти в одиночестве, не в коллективе. Следы размышлений остаются в путевых дневниках, которые ведет каждый участник группы:
«Волошин дружил со многими поэтами, только с Ахматовой у него не сложились отношения. Она его недолюбливала, а он молчал».
«Волошин похож на одинокое дерево на своей могиле, на холме. С одной стороны, так далеко от всех, с другой – так близко, у всех на виду».
«У Волошина была жена, друзья, собаки, но он уходил на свой холм, садился в кресло и смотрел на море. Тогда он не был одинок».
«Дом Волошина был всегда приютом не только для друзей, но для всех людей, которые могут творить и радоваться жизни».
«Мне тоже нужен такой друг, который бы меня так поддерживал и защищал».
Дорога легионеров
Из Коктебеля в Старый Крым, от Волошина к Грину ведет теперь почти забытая дорога. Через холмы, языческое капище и священную рощу, мимо виноградников и голубого озера, по дороге, проложенной через горы еще римскими легионерами. От морского порта в глубь завоеванной земли. Два тысячелетия акведуки не позволяют весенним ручьям затопить дорогу, каменные укрепления удерживают склоны. Каждый поворот – новый век, новый народ, новая религия, новое открытие.
Дорога устроена с таким волшебно-инженерным расчетом, что ноги не устают, дыхание не сбивается. Дорога подстраивается под твой шаг, и, не замечая подъема, ты в какой-то момент с удивлением обнаруживаешь, что выше только небо. Есть повод поговорить о сомнительности превосходства современной цивилизации.
Можно убежать вперед и представить себя воином, ведущим рабов на невольничий рынок, – вот, кстати, его стена виднеется внизу за рекой. Или генуэзским купцом. Или земским врачом, которого ждут пациенты в маленьком греко-болгаро-татарско-российском городишке.
Дорога ведет через всю мировую историю, культуру. И это не виртуально-книжная реальность, а груз керамических обломков в твоем кармане, неровная каменная кладка, на которой ты сидишь, поджидая друзей, может, пять минут, может, пятьсот лет. Это сохранившийся в неприкосновенности зеленый склон, на который смотрели воины, рабы, купцы, а сегодня – ты. Это воздух, которым дышишь…
P.S. Мы проездили целую учебную неделю. Однако уже к концу следующей все «хвосты» были ликвидированы. Дело в том, что еще весной мы договорились с ребятами, что по возвращении (или до отъезда) они быстренько подтянут то, что пропустили в школе. А с родителями – что они им в этом помогут.