Дети и родители на фоне школьной оценки

Анна Пахомова

Наташа

Наташу перевели в другую школу после первой четверти. А в середине второй появилась ее мама. «Тяжело Наташеньке в новой школе, а с английским совсем беда. У вас-то она твердую четверку имела, и даже пятерки иногда приносила. А там из троек не вылезает». За этим явно читалось: «Вот у других учителей требования серьезные, и оценки они ставят за реальные знания, а вы, Анна Игоревна, знаний этих дать не могли, потому и оценки ставили высокие. Да неизвестно за что».
Не объяснять же маме, что у ее дочки память плохая. Что учительница по русскому языку жаловалась на миллион ошибок в диктантах. Что по литературе она текст ни запомнить, ни пересказать связно не может. Да по всем предметам проблем навалом! А тут еще я со своим английским…
А ведь если бы я тогда хоть одну двойку Наташе поставила, то мама ее гулять не пустила бы и мороженое не купила бы, а посадила бы за учебники часа на два. А толку от этого – ноль, потому как силой не вдолбить то, чего не дано или упущено. И просидела бы Наташа, обливаясь слезами и уклоняясь от подзатыльников, весь вечер над книгой, пытаясь выучить десять слов, которые завтра же и забыла бы. И возненавидела бы она и меня, и английский, и все уроки вместе взятые.
Вот и ставила я ей оценки не за реальные знания, а всего лишь за четкое выполнение работы, пусть с ошибками, но с явным старанием. Пятерками поощряла любое продвижение вперед, любую инициативу, стараясь сгладить тот страх перед плохим результатом и уверенность в собственной неудаче, которые уже прочно поселились в Наташе и произрастают на многочисленном отрицательном опыте других уроков. И результатом я довольна.
Маме я не стала все это объяснять. Да и жаль маму.

Коля

А вот с Колиной мамой все было не так. Они получили новую квартиру и хотят учиться в нашей школе, в классе с углубленным изучением языка. Классный руководитель направил ее ко мне, чтобы выяснить, соответствует ли уровень знаний ребенка нашей программе. К сожалению, сам Коля болеет, а решать надо прямо сейчас.
Спрашиваю, какая ситуация была с английским языком в школе.
– Учили, со второго класса. Оценки хорошие, бывают и четверки, но по четвертям только пять.
«Ладно, – думаю, – пятерка все-таки. Уж что-что, а старание наверняка есть. Берем? Берем!»
На первом же уроке вижу, что ребенок двух слов связать не может и о грамматике имеет весьма смутное представление. Позже выяснилось, что английский у них в школе вела учительница географии, а учебником была книжка с детскими стишками, которые они переписывали и учили наизусть, за что и получали свои «отличные» оценки.
Но пути обратно у меня не было. Так мы и мучились, стараясь догнать весь класс. Хорошо, что мама вовремя наняла репетитора, а мальчик оказался старательный и скоро вышел на общий уровень.
Пока Коля изучал азы языка, я ставила ему хорошие оценки за минимальный результат: ведь он-то не виноват в том, что у нас, взрослых, так все получилось!

Артем

Артем начал изводить меня сразу. Уроки он не делал вообще. Вместо диктантов сдавал рисунки самолетиков и цветочков. На устных ответах просто молчал.
Поговорить с родителями никак не удавалось: дома не застать, дедушка же разводил руками и обещал «принять меры».
Я решила двоек Артему не ставить. Какой смысл? Для него у меня нашлась такая формулировка: «Незачет. И – вперед на пересдачу!»
Я вылавливала его после уроков и сажала за домашнее задание. Я сидела рядом с ним на диктантах и следила, чтобы он не отвлекался. Я оставалась с ним после уроков и заставляла переписывать контрольные. Он оказался удивительно способным. Когда не бездельничал, делал все прекрасно. И тогда я ставила пять.
Артем не сразу понял, что происходит. Он все ждал, когда же я не выдержу. Потом получил пять в четверти. В начале следующей четверти принес в школу новую электронную игру и сказал:
– Анна Игоревна, это ВАМ за игру спасибо.
– Как это? – удивилась я.
– Мне родители ее за пятерку по английскому купили!

Разговоры в учительской

Открываю журнал седьмого класса, чтобы выставить четвертные оценки. Смотрю на оценки параллельной группы: пятерок почти нет, в основном, тройки.
– Что это они, такие слабенькие? – спрашиваю у классного руководителя. – Вроде класс ровно делили.
– Ты что, Татьяну не знаешь? Она всегда занижает (Татьяна Витальевна – учитель той группы).
– Зачем? – удивляюсь я.
– Как зачем? Вот ребенок пойдет в другую школу, здесь у него «три», а там – «четыре»! Родители в восторге…
А я сижу и думаю: ведь у меня-то, в основном, пятерки. Нет, я не либеральничаю. Просто вместо двойки сообщаю: «Незачет». И – вперед, переделывать задание, переписывать контрольную. Эту и еще чуть посложнее, до положительного результата. А в итоге – все равно хорошая отметка. Зачем стращать двойкой и ребенка, и родителей? Пусть переделает работу и получит что-нибудь хорошее – и польза будет, и тема мимо не пройдет. А троек лично для меня вообще не существует, тройка – это все тот же «незачет»…
Что ж, по-моему, все упирается в цели. Я, например, стараюсь, ни на кого не пеняя, помогать каждому конкретному ребенку, который ко мне пришел, справляться с его конкретными проблемами. А не с родительскими амбициями.
Поэтому я в учительской всем говорю: «Не слушайте родителей! Оценка – не цель, а средство. И хорошо, когда средства на пути к хорошей цели – тоже хорошие!»