Культура поведения в конфликте

О том, как прививать в классе опыт доброжелательного противоборства

* попробовать, что ли?

Сергей РЕУТСКИЙ, учитель физкультуры, Москва

---

Тем ученикам, у кого нет опыта преодоления, борьбы, трудных побед и достойных поражений, не из чего выбирать. Им в конфликте остается либо неуправляемая агрессивность, либо покорность, либо даже позорное бегство. Может ли классный руководитель помочь детям приобретать опыт позитивных преодолений?

Воспитанием школьников в основном занимаются женщины. И остается открытым вопрос: а нужно ли учить женщин-педагогов организации детских противоборств (например, проведению в классе борцовских соревнований), чтобы тренировать детей в ситуациях конфликта? Все-таки это несвойственно их природе.
С другой стороны, познакомившись с идеей бойцовских состязаний или даже олимпиад, женщины правильнее смогут относиться к вопросам воспитания мальчишек. Меньше будет запретов, у учительниц появится чутье на меру, на степень конфликта: что нужно поддерживать, к чему побуждать, а что запрещать.
С мужчинами-тренерами (особенно с теми, кто специализируется на восточных единоборствах) тоже не все так просто. Они часто предлагают стратегию «око за око, зуб за зуб» – на агрессию отвечать агрессией. Но ведь инфантильные мужчины, не прошедшие школу единоборств, сами не способны защитить ни себя, ни окружающих. Нам кажется, мы воспи­тываем мягкость и интеллигентность, а на деле культивируем неспо­собность противостоять злу силой, прививаем образ готовой жертвы. А если есть жертва, то злодей найдется.

Зачем нужна борьба между детьми?

Во-первых, самое простое и важное на состязаниях по элементарному противоборству – это через плотный контакт насытить потребность в телесном общении между самими детьми (и даже детьми и родителями, которых очень желательно привлекать для проведения классного соревнования – и не только в качестве гостей, судей или помощников, но и в качестве самих с детьми соревнующихся). Такая щенячья возня... Но дети к ней стремятся, и не случайно.
Во-вторых, на подобных элементарных состязаниях (малых олимпиадах) детям можно учиться правильно реагировать на ситуацию конфликта. У интеллигентных (хороших) мальчиков порой надо преодолеть неспособность толкнуть, ударить про­тивника, так как в определенной ситуации человек может и должен уда­рить. Здесь все упирается в меру. Если противник видит в вас уверенное поведение, то он скорее всего не нападет. А псевдосмиренное поведение провоцирует во многих случаях агрессию. По большому счету мы не зна­ем, что такое смирение. Ведь оно должно включать доброжелательность, открытость, видение и ведение ситуации, то есть уверенное поведение.
В-третьих, только созданием культурного места для противоборств можно способствовать воспитанию культурного отношения к ним. Ведь всегда есть группа мальчишек, которая в рамках сильного запрета вып­лескивает накопившуюся агрессию в уличную бесконтрольную среду. Там практически любая ситуация превращается в конфликт, жизнь и здоровье теряют ценность, а побеждает тот, кто вбрасывает больше сил и негативных эмоций в «неокультуренный» конфликт. Это путь к деграда­ции. А культивирование опытов доброжелательного противоборства, чут­кого, мудрого поведения в конфликте – хорошая прививка и от агрессии, и от беспомощности.
Подготовка воина когда-то начиналась с подвижных игр в нежном возрасте. Думаю, что в большинство из этих игр мы играем до сих пор, только они потеряли для нас свой первоначальный смысл. Мы слишком упростили смыслы наших игр («Салочки», «Жмурки», «Ловишки»), преследуя лишь одну цель – формирование двигательных качеств. А ведь можно посмотреть на хорошо известные нам игры с позиций боевых техник, которые делятся на ударные и бросковые. И за основу состязания (или для эмоциональной разминки) взять или «Салочки», или «Ловишки». «Салочки» – это, по существу, сим­волический удар и уклонение от него, а «Ловишки» – это элемент начала борьбы, захват.

Топливо и законы конфликта

Профессиональные психологи наверняка лучше могут рассказать о стратегии поведения в конфликте. Расскажу, как учили меня.
Что является топливом для конфликта? С одной стороны, неполноценность, жаждущая самоутверждения (самолюбие и тщеславие), с другой – страх, парализующий волю к сопротивлению. В конфликт вступают либо две неполноценности, не могущие отступить, боящиеся «потерять лицо», либо чья-то неполноценность самоутверждается на безвольной жертве.
Оказавшись в конфликте, надо уметь выйти из стихийно складывающихся ролей жертвы, спасателя или агрессора и посмотреть на ситуацию взглядом отстраненного наблюдателя, исследователя. Толь­ко не увязая эмоционально в ситуации, можно увидеть способы выхо­да из конфликта. Вообще с внутренне уравновешенным и доброже­лательным исследователем тяжело развивать конфликт.
Итак, наша основная задача при организации детских противо­борств и поединков – сделать так, чтобы, играя, дети научились спо­койно разрешать конфликты, в том числе и телесные, чтобы страх (если он появился) не вызывал у них ни эффекта агрессии, ни аффекта загнанной жертвы.
Борьба присутствует на всех уровнях и в разных областях чело­веческой жизни. Самый высший смысл – это духовная брань, это твоя внутренняя борьба со страстями (как побеждать в себе худшее, взра­щивать лучшее – то, чем занимаются подвижники). В христианской традиции это борьба за спасение, борьба с тьмой в себе и в мире.
Но мы всегда движемся от внешнего к внутреннему, от грубого к утонченному, от более низкого уровня к более высокому. Значит, и на состязаниях можно придерживаться той же логики: сначала мы осваиваем в противоборстве культуру телесную, эмоциональную, интеллектуальную, а потом и духовную, нравственную. И обязательно учимся по­беждать! Ведь борьба – это не так просто. Это один из смыслов жизни человека и способ существования. Такова природа этого мира.
Наша борьба – это некий телесный опыт понимания про что-то важное, вплоть до смысла жизни. Но это должно еще закрепиться в эмоциональном, в интеллектуальном и в конце концов в духовном. С любым возрастом стоит начинать с телесного опыта, не забывая о дальнейшем продвижении через эмоционально-интеллектуальное – к духовному.

Как рождается боец:
первое детское запечатление

В любом деле важны первое запечатление ситуации, первый жизненный опыт. Вот противоречивый пример из детства моего знакомого. Ему тогда было четыре года, его другу – лет шесть. Вместе во дворе играли, дружили, ссорились. Старший мальчик, пользуясь своим превос­ходством в силе, частенько обижал четырехлетнего. И когда мама малы­ша приходила к матери шестилетнего и жаловалась, та отвечала: «Ни­чего, пусть дети сами разберутся».
И вот однажды старший, играя, видимо, без всякой злобы запустил камнем и попал в ногу малышу. Малышу, конечно, стало больно, но не столько больно, сколько обидно. Он не нашелся, что сделать, в очередной раз заплакал и побежал к мамке жаловаться.
И вот тут мама дала сыну неожиданный совет. Она сказала: «Не хнычь. Ты должен быть мужчиной. Возьми палку, подойди и дай ему сдачи». Друг рассказывает, что он почти не спал ночью, все думал, не мог решиться на такой поступок. Во-первых, надо было напасть на старшего и более силь­ного, во-вторых, ударить палкой! Казалось, что это просто невозможно.
Но малыш очень доверял маме и решился. Вышел во двор, долго подыскивал подходящую палку, нашел, взял в руки и стал с ней ходить. «Я все ходил с палкой, – вспоминал мой знакомый, – и думал, все представлял, как это должно про­изойти. У меня не хватало духа ударить. Вдруг выскочил мой товарищ – мой обидчик. Он, конечно, забыл про вчерашнюю историю, радостно бросился ко мне, стал мне что-то рассказывать, куда-то потащил меня. И вот в какой-то момент он повернулся ко мне спиной... Но я-то дол­жен был сделать то, что посоветовала мне мама. Я собрался с духом и двинул ему палкой по голове. Он с удивлением обернулся и посмот­рел на меня. У меня мелькнула мысль: наверное, ему не больно, раз он не плачет. И я ударил его еще раз в лоб. У него потекли слезы, он с ревом и криком бросился домой. Палка вывалилась из моих рук. Я тоже с ревом бросился к своей мамке. Всхлипывая, я забрался под стол с длинной скатертью в надежде спрятаться ото всех и там замер. К нам прибежала рассерженная мама старшего мальчика. Но тут и моя мама без тени смущения ска­зала: “Ничего, мальчики сами разберутся”. Эту историю я запомнил на всю жизнь».
Больше всего меня поразило, как мой знакомый описывал свои переживания. Как долго не мог решиться и наконец решился, как изумили его слова матери («Если б такое сказал кто-то другой, я бы не сделал этого»).
Вот так, думаю, родился боец. Но рождение бойца – это ведь еще не все. Одно дело – может ли он до конца постоять за правду, другое – что он считает правым и неправым, за что готов биться и что готов отстаивать, «не щадя живота своего».
В детстве еще нет устойчивых нравственных категорий, есть только опыт преодоления себя. Но за всем этим еще дышит ветхозаветная мораль «око за око, зуб за зуб»: за камень по ноге – палкой по голове. (Как тут не вспомнить о народной традиции обязательного «замирения» после кулачного боя? – Прим.ред.)

Возможность нравственного выбора

Долго еще нужно расти, чтобы на­учиться понимать и чувствовать, в каких ситуациях можно так поступать, а в каких – нельзя. Везде, где нет меры, где разрушены нравственные ценности, любые победы превращаются в фарс или в трагедию...
Но эта дальнейшая нравственная сторона дела не отменяет первоначальной проблемы. Для готовности сделать нравственный выбор вообще должна быть возможность выбо­ра: или покориться (убежать), или вступить в бой с несправедливостью и неправдой. Но ведь для наших детей по большей части выбора нет. Тому, у кого нет опыта преодоления, борьбы, победы, тому не из чего выбирать; у того есть только покорность и бегство.
Как такой опыт дать нашим детям? Непонятно, нет рецептов. Любое повторение рассказанной истории будет ошибкой. Но взрослый, на­ставник, должен понимать, что бойцу за правое дело необходимо «ро­диться». Сам по себе ни в каких спортивных залах боец не рождается.
В спорте по большей части происходит отсев менее способных. Боец рождается в преодолении. И чрезвычайно важно первое детское запечатление, во многом определяющее нашу дальнейшую жизнь. Важно получить опыт победы над более сильным противником, то есть решиться вступить с ним в поединок и победить.

Двойное дно простых традиций

Народные «салочки», «топтуны», «ловишки», «колдунчики» – это все опосредованное обучение борьбе.
«Салочки» – имитация ударов. «Ловишки» – становятся борьбой, как только появляется правило на удержание пойманного и правило, позволяющее пойманно­му что есть силы вырываться. (Например, на соревновании можно ввести такое правило: удерживать пойманного на громкий счет до пяти, не вырвался – пойман.) В некоторых классах вполне может пригодиться и одно из таких вариантов-усложнений:
1) нужно захватить какую-либо часть одежды (военизированная игра «Сорви погон»), 2) обхватив противника, оторвать его ноги от пола.
А вот в «колдунчиках» правило может быть таким: осаленный замирает в «зверобатической» неудобной позе. Во-первых, удержание позы предполагает большую физическую нагрузку, а во-вторых, из этой позы трудно будет выручать-расколдовывать.
Или устроить состязания по лежачим «колдунчикам». Вставать ни на ноги, ни на четвереньки нельзя. Только ползать или перекатываться (площадка для состязания – пара матов, палас или «всем миром» вымытый начисто пол). А расколдовывать – только дотронувшись за пятку левой ноги. Сразу знакомая игра примет очень атлетический характер. Болельщикам и судьям работы по слежению за игровыми правилами окажется хоть отбавляй, так что азарт будет обеспечен.
Или еще такой вариант проведения в классе «малой олимпиады» – «Ловишки парами», когда игрокам приходится, держась друг за друга, действовать как единое целое. Не договариваясь, каждому в паре приходится угадывать движение напарника и интуитивно вырабатывать стратегию совместных действий, чтобы успеть уклониться или догнать. В парах дети учатся понимать друг друга без слов.
Можно ввести ограничения на захват: только за кисти, или только под руки, или только за талию.
Если в классе мальчиков много, можно вставать в команды-колечки по три-четыре человека.
Парные «Ловишки» станут «сетями», если водящая пара каждый раз увеличивается за счет пойманных. Очень скоро «сеть» будет все больше и больше увеличиваться. При этом у «сети» ловящих рук останется по-прежнему две – по одному с каждого фланга. Руки у всех остальных будут заняты, то есть сцеплены с соседскими. Если «сеть» порвалась, то автоматически выигрывают все непойманные игроки.
Если убегающие играют не в парах (может быть и такой вариант), а каждый сам за себя, то можно ввести правило, разрешающее прорываться сквозь «сеть».
Для состязания в противоборстве можно предложить парные «Салочки спинами», когда игроки по парам встают спина к спине, сцепив локти. Это весьма усложняет игровую ситуацию – и руки оказываются укороченными, и бегать ловящим и убегающим приходится то задом, то боком (так что падений, ушибов, обид и разборок будет предостаточно).
В ходе состязания мальчики сами могут предлагать (выдумывать) какие-то усложнения. Если что-то не получается, то можно вернуться к более простому варианту.

Азы культуры единоборства

Вернемся к «Салочкам» и посмотрим на возможную логику освоения бойцовской культуры.
1. Сперва всячески контролируем силу контакта. Салим легким касанием, ни в коем случае небольно. Всем не страшно. Если есть страх телесного контакта (ведь у ребенка может быть отрицательный опыт), то выясняем тот уровень, который все участники ощущают как безопасный.
Потом контролируем место: салим, дотрагиваясь только до определенной части (кисти рук, локти, плечи...) Этот способ редко используется, хотя такое ограничение вызывает большой интерес у де­тей: ведь становится сложнее играть. Очень важно, чтобы ребенок убе­дился, что телесный контакт неопасен. Вся парная и командная «зверобатика» – это телесный контакт, где мы должны пристраиваться друг к другу, вместе взаимодействовать.
2. А теперь можно салить только плечом. Игра затрудняется, и контакт получается более ощутимым, потому что можешь врезаться всей массой в партнера.
Или наоборот: салить можно только спину, зато руками можно как угодно защищаться. Тогда «Салочки» приобретают несколько непривычный вид, уже почти напоминая поединок.
3. Увеличиваем силу осаливания – легкое касание сменяется шлепком, потом ощутимыми ударами, сила осаливания постепенно возрастает.
4. «Салочки» предметами (мягкие мячики, потом более жесткие и более тяжелые; поролоновые, пластмассовые, резиновые; от легких, но жестких до тяжелых, но мягких). Усложняем, уточняя, куда можно салить, куда – нельзя.
5. Удары колбасками-змейками (набитые поролоном, тряпками длинные мягкие трубы). Постепенно придаем жесткость трубам. Внутрь мож­но проложить легкую пластмассовую палку.
Плавно подводим школьников к культуре ударной техники. Дети уже уклоняются, уворачиваются от ударов. Удары им теперь не страшны, они вполне могут переносить и боль от них.
6. Самый зрелищный для малой олимпиады вариант: «Салочки» с палками. Возникает целое сражение добровольцев. (По решению классного руководителя деревянные палки могут быть обшиты мяг­кой оболочкой.)

Отступление боли

Боль – это всего лишь сигнал для более осторожного поведения, для внутренней мобилизации. Испытывать боль – это нормально, конечно, если боль не приводит к шоку. Мы же словесно всегда мальчишек при­зываем терпеть, показывать свою мужественность, требуем от них сто­ически и спокойно переносить боль.
Когда ребенок больно ушибается (если ситуация несерьезна) и ему хочется поплакать, то попробуйте на первом этапе продолжить увлеченно играть. И тогда чаще всего ребе­нок долю секунды еще подумает, заплакать или продолжить играть, и в абсолютном большинстве случаев продолжит игру. По большей части дети не обращают внимание на боль, когда интересно.

(По кн.: Реутский С. Физкультура про другое. СПб., 2006.)